Зачем британцы посадили на опиум целый Китай?

Середина XIX века вошла в историю Китая как эпоха опустошительных Опиумных войн. Это был совершенно новый вид конфликта — воевали не за территории и ресурсы, а за рынки сбыта.

«У нас есть все, что можно пожелать»

Уже в XIX веке Европа плотно «подсела» на китайские товары. Англичанин среднего класса не мыслил своей жизни без чашечки чая, те, кто побогаче, предпочитали, чтобы эта чашечка была из китайского фарфора. Из Азии везли шелка и разные восточные диковинки: веера, иероглифические свитки, рисунки тушь, ширмы, декоративных собачек. В западном мире бушевала мода на все восточное — «ориентализм». Слова «made in China» были синонимом качества.

Но английских торговцев беспокоил торговый дисбаланс. Для успешной торговли экспорт должен был преобладать над импортом, но экспортировать в Китай было нечего. Китайский император Цяньлун писал английскому королю Георгу III: «У нас есть все, что можно пожелать, и нам не нужны товары варваров». Спросом пользовались только русские меха и заводные часы, понятно, что на их продаже много не заработаешь. Нужен был товар, который произвел бы фурор на китайских рынках.

Закрытый рынок

Но торговля с Китаем была затруднена не только из-за низкого спроса. В XVII веке к власти в Поднебесной пришла Маньчжурская династия, представители которой объявили себя властителями всего мира. Все государства, согласно новой идеологии, должны были платить им дань. Если же не платят — значит, это дикие варвары, которые не знают о могуществе империи Цин. У Китая не было постоянных дипломатических связей ни с одним государством, и налаживать он их не собирался. Письма иностранным владыкам китайские императоры заканчивали фразой: «Трепеща, повинуйтесь и не выказывайте небрежения».

Отношение к европейским купцам в империи было соответствующим. Им было запрещено жить на территории Китая и даже учить китайский язык. Европейцам открыли лишь один порт в южной провинции Гуандун, причем они не могли селиться в Гуанчжоу, столице провинции, открывать там свои представительства или консульства. Из-за этого многие купцы жили в портовой зоне или на своих кораблях.

  Обмениваться товарами с варварами могли только члены торговой корпорации «Гунхан», в которую можно было вступить, уплатив взнос в размере 2 тыс. лянов серебра (1 лян равнялся приблизительно 37 г). Китай диктовал свои цены и устанавливать наиболее выгодные ему таможенные тарифы.

В то же время у Англии начались проблемы с торговлей в Южной Азии. Индию наводнили дешевые хлопковые ткани из Америки, их было столько, что в самой Индии хлопок выращивать стало невыгодно. В результате Индия экономически стала еще сильнее зависеть от Британии, ибо ей нужна была валюта, чтобы заплатить англичанам за железные дороги и готовые товары. И тогда англичане решили одним выстрелом убить двух зайцев: решить проблемы с Индией и завоевать китайские рынки.

Опасная мода

В индийской провинции Бенгалия издавна выращивали опиумный мак и употребляли наркотические вещества в ритуальных целях. Англичане познакомились с разрушительным воздействием опиума в 1683 году, когда он был привезен в Великобританию на чайных клиперах Ост-Индской компании. Долгое время Британское правительство не было напрямую заинтересовано в торговле опиумом — пока не потребовалось «открыть» рынки непокорного Китая.

Первоначально Британская Ост-индская компания учредила так называемую «Китайскую внутреннюю миссию», задачей которой было пристрастить к опиуму китайских крестьян с помощью пропаганды опиокурения. Вскоре, опиумные курильни расплодились в стране как саранча, медленно уничтожая население. В одном только Шанхае за период с 1791 по 1794 год их количество возросло с 87 до 663.

Для Китая опасная мода имела катастрофические последствия. Курение опиума отражалось на работоспособности и интеллектуальном уровне людей. Наркотик вошел в повседневный обиход, им одурманивала себя целые деревни, люди забрасывали работу, многие высшие чиновники не забывали хотя бы пару раз в неделю заглянуть в опиокурильни. К опиуму пристрастились даже те, кто должен был стать главным инструментом императора по борьбе с бедствием — армия.

 

Борьба с наркомафией

Китайское правительство поздно осознало всю серьезность положения. Запрет на импорт опиума в 1800 году не остановил британских купцов, которые продолжили массово экспортировать яд. «Неудобных» чиновников подкупали или убивали. Результаты государственного расследования 1831 года шокировали императора Даогуана: миллионы опиумокурильщиков, заброшенные и вымершие деревни, тотальная коррупция среди чиновников. Около 150-200 судов опиумоторговцев бороздили прибрежные воды провинции Гуандун, а подкупленные таможенники позволяли им смело торговать смертоносным грузом. Из-за высокой конкуренции между торговцами опиумом, цены на наркотик только падали.

Для борьбы с наркоторговлей в провинцию Гуандун был направлен императорский ревизор Линь Цзэсюй. 10 марта 1839 г. в Гуанчжоу началось изъятие опиума. Торговые суда, пытавшиеся скрыться с грузом, были перехвачены, иностранные купцы задержаны. Наемники Линь Цзэсюя жгли и топили конфискованный опиум в течение 22 дней.

Однако Линь Цзэсюй был неплохим дипломатом. Он предложил компенсировать потерянный товар чаем, высоко ценившимся в Европе. Но лишь тем купцам, которые под страхом смерти поклянутся не торговать больше опиумом. Многие торговцы согласились, но подобные законы шли вразрез с интересами Британской империи. Ведь серебро, которым несчастные китайцы оплачивали собственную мучительную смерть, служило важным источником накопления капитала.

Варвары

В это время Линь Цзэсюю приходилось бороться не только с опиумной мафией, но и с придворными партиями. Часть китайской знати получала огромные доходы от торговли опиумом, и требовала императора отменить «немилосердные» законы и снять Цзэсюя с должности. Другие, настроенные консервативно, мечтали выкинуть всех иностранцев из страны и полностью закрыть империю для «белых варваров». Император Даогуан подписывал указы попеременно в пользу то одной, то другой клики — а Линь Цзэсюй тем временем не мог добиться денег из казны даже на чай, обещанный купцам.

Первые успехи вскружили императору голову, и он решил окончательно решить проблему «варваров». В декабре 1839 года Китай был объявлен полностью закрытым для иностранцев — все британские торговцы были удалены из Гуанчжоу. Британия расценила «закрытие рынка» как благоприятный повод к войне.

  Взыскать убытки английских торговцев отправляется флот из 40 кораблей и 4000 солдат. У Китая на тот момент была 800-тысячная армия, но она была рассредоточена по стране, а обороноспособность воинов подорвана употреблением опиума.

Чтобы еще больше разложить китайские войска, англичане подсылали по ночам лодки, с которых продавали опиум в три раза дешевле. В результате вся армия, даже самые элитные маньчжурские отряды не могли оказать серьезного сопротивления. Более того, у Китая вообще не оказалось военно-морского флота! Англичане без труда захватили несколько крупных морских портов, в том числе Гуанчжоу и Шанхай.

В августе 1840 британская армия дошла до Тяньцзина, то есть оказалась в непосредственной близости от Пекина — столицы империи. Китаю пришлось капитулировать, в 1842 году был заключен мирный договор.

Нанкинский мир

В августе 1842 был заключен позорный Нанкинский договор — первый из серии так называемых «неравноправных» договоров, разрывавших Китай на части и дававших иностранным купцам и военным полное право хозяйничать в Поднебесной.

Для английской торговли были открыты пять портов: Гуанчжоу, Нинбо, Сямынь, Фуджоу и Шанхай. Китай обязался выплатить 21 миллион юаней серебром. Более того, мирный договор содержал положения о консульском судопроизводстве — иностранцы и работающие на них китайцы изымались из-под действия китайских законов. Де-факто это полностью развязывало им руки на территории Поднебесной. Теперь англичане могли селиться в Гуанчжоу, в городе открылось официальное британское представительство.

Вскоре такие же уступки при помощи дипломатии или силы получили Франция и США. Но англичане имели еще целый ряд привилегий и статус «нации с наибольшим благоприятствованием для торговли». Но самое главное, после Первой Опиумной войны под юрисдикцию Великобритании перешел Гонконг, за которым на долгие годы закрепилась слава столицы наркоторговли.

источник